Рассказы о школьной жизни виктора голявкина

20 интересных фактов из жизни Голявкина В. В.

О Викторе Владимировиче Голявкине хорошо наслышано поколение, подрастающее в советские годы. Виктор Голявкин ‑это выдающаяся творческая личность. Головякин внес вклад в развитие детской советской и русской литературы как писатель, который также прекрасно рисовал и был книжным графиком.

Рожден В.В. Голявкин в 29 году 20 столетия, малая родина писателя – г. Баку в Азербайджане. Оба родителя Виктора служили музыкальными педагогами. В 1953 г., а именно 22 июня, Голявкин стал выпускником Академии художеств имени Репина, причем учился Виктор на «отлично». В художественном училище будущий литературный деятель освоил театральное декорационное оформление. Такова его специальность по диплому. Рожденный В Советском Союзе, тем не менее, Голявкин не вступал в партию. Участником Великой Отечественной Виктор не стал, так как был слишком молод. В Союз Писателей Советского Союза Социалистических Республик В. В. Голявкина приняли в 61 году прошлого столетия. Через 12 лет он получил членство в Союзе Художников в секции по графике. Впервые Головякин был напечатан в «Костре» с рассказом «Как решался сложный вопрос». Журнал был в Советском Союзе довольно популярным, об авторе узнало большое количество читателей, которые приняли публикацию довольно тепло. Рассказы Голявкина не только развлекательны для детворы, но и поучительны. Впервые книгу с повестями издали в «Детгизе» в 59 году 20 столетия. Романтика «Тетрадок под дождем» заряжала молодое поколение оптимизмом и позитивностью мышления. Головякин писал не только для детей, но и произведения для взрослых читателей. Первым сборником с названием «Привет Вам, птицы» в 68 году 20 века занимался «Лениздат». Многие из своих книг писатель и художник разрисовывал самостоятельно. Иллюстрации получались графичными и содержательными, иногда смешными. Из-под пера мастера вышло не только много рассказов, он также баловал досужую публику романами и повестями. Печатала произведения и «Детская литература», и «Советский писатель», и «Лениздат», и Московские издательства. Виктором Головякиным написано несколько сотен рассказов. Его индивидуалистичный стиль весел, самобытен, с особыми интонациями и построением фраз, с определенным ритмом, яркостью. Для автора характерно полное погружение в особый детский мир, удивительный и фантазийный. На основе произведений Головякина были сняты некоторые киноленты. Зрители до сих пор помнят и любят «Вальку – Руслана, и его друга Саньку», кино снимала студия им. Горького, в основу легла повесть «Ты приходи к нам, приходи». Восторженные отклики есть у «Моего доброго папы», кинолента снята на студии «Ленфильма», за основу взята одноименная повесть, а также у «Боба и слона», сценарий по оригиналу поставил режиссер Балтрушайтис

Голявкина не обошли вниманием и профессиональные художественные выставки. Впервые он смог поучаствовать в мероприятии международного масштаба, проводимом в столице России в 57 году

В 1975 году Головякин участвовал в Первой Всероссийской выставке книжной графики, проводимой Союзом Художников. Восьмидесятые годы ушедшего столетия были значимыми для Виктора Голявкина в плане реализации художественных замыслов. Например, Союз Художников организовал выставку. Для «Живописи графиков» автор подготовил ряд полотен. Экспозицию из 6 картин рассмотрел Государственный Русский Музей, который приобрел некоторые авторские творения для своей коллекции. В 90 – ом году 20 века для Головякина в Доме писателей организовали персональную выставку его живописных работ. Разносторонний творческий интеллигент был участником и множества других выставок. Российский ПЕН — клуб наградил писателя и графиста членством в 1996 году. У Виктора Голявкина было много друзей среди современной художественной братии, например, Минас Аветисян (уже нет в живых), Олег Целков, Таир Салахов, Тогрул Нариманбеков, Михаил Казанский. Писатель и художник Виктор Голявкин упокоился в Санкт – Петербурге в 2001 году (26 июля). Многие поколения чтут и помнят его вклад в культурное наследие России и стран ближнего зарубежья.

Про единицу и двойку

Сегодня Вовка пришёл из школы злющий. Ни с кем говорить не хочет. Я сразу понял, в чём дело. Двойку, наверное, получил. Каждый вечер он во дворе играет, а тут вдруг дома сидит. Наверное, мама его не пустила. Уже один раз так было. Он тогда единицу принёс. И зачем люди двойки хватают? Да ещё единицы. Как будто нельзя обойтись без них. Несознательные, как говорит мой папа. Я непременно сознательным буду. Ведь от двоек всем горе —и папе, и маме… Может быть, в школе учиться трудно? Вон как Вовка страдает от этого. Сидит дома, во двор его не пускают. Тяжело, значит, в школе учиться. Вдруг и мне–будет трудно учиться? Мама будет меня ругать, ставить носом в угол, не пускать во двор поиграть с ребятами. Что это будет за жизнь? Нужно с Вовкой поговорить. Узнать у него всё про школу. А то потом будет поздно. Я сам начну ходить в школу. Лучше уж всё сейчас узнать. Может быть, взять и уехать? Куда–нибудь на край света?

Вечером я спросил у папы, почему это Вовка двойки хватает.

— Он попросту лодырь, — ответил папа. — Он несознательный. Государство его бесплатно учит. На него педагоги тратят время. Для него школы построены. А он. знай себе двойки приносит…

Так вон какой Вовка! Он лодырь. Я даже себе представить не мог, как это можно! Ведь для него даже школу построили. Этого я не мог понять. Для меня если б школу построили… да я бы… я бы всё время учился. Из школы бы просто не выходил.

Я встретил Вовку на другой день. Он шёл из школы.

ЧТО НИКЕ ДЕЛАТЬ?

Всё будет прекрасно

Ника был вовсе не маленький мальчик. Он даже в школу ходил. Знал почти все буквы. Наверняка он не маленький был, а большой.

Но… Он не мог сам одеваться. Его одевали папа с мамой. Папа с мамой его оденут, и он идёт в школу, так, словно он сам оделся. А раздеваться он почему–то мог. Это он умел делать вполне. У него получалось это.

Папа с мамой, бывало, ему говорят:

— Ведь ты сам разделся. Теперь сам попробуй одеться. Точно так же, как раздевался. А он машет руками. Ногами стучит. Согласиться не хочет. И зря… Вот что вышло.

Паровозик в небе

Шёл Ника в школу, остановился. Стал в небо смотреть, на облака. Даже рот раскрыл, до того засмотрелся.

Плывут облака по небу. Вон одно облако, как петух. Вон другое — похоже на зайца. Третье — белый медведь бежит.

«Чудеса какие! — думает Ника. — Забавно как получается: по небу звери и птицы плывут!»

Спешат мимо ребята в школу. Только Ника пока не торопится.

Так бы и сказал

Ника сломал у стула ножку. Но этого в классе никто не видел.

Ника приставил ножку к стулу, чтобы стул кое–как стоял. И поставил его на место.

Косится одним глазом: интересно всё же, кто сядет на стул! Но никто, как назло, не садится.

На другой день Ника забыл про стул. Сам сел на него и свалился со стулом на пол.

Ну и что же!

— Ты опять на мороз выбегаешь без шапки?

— Ну и что же? — говорит Ника.

— Ты опять болтал на уроках?

— Ну и что же? — говорит Ника.

Всему свое место

Я бросил решать задачку и побежал в сад к ребятам. Бегу — навстречу идёт наш учитель.

— Как дела? — говорит. — Догоняешь ветер?

— Да нет, я так, в садик.

Иду рядом с ним и думаю: «Вот сейчас спросит меня про задачу — какой ответ получился, — а я что скажу? Ведь я ещё не успел решить».

На перемене Марик мне говорит:

— Давай убежим с урока. Смотри, как на улице хорошо!

— А вдруг тётя Даша задержит с портфелями?

— Нужно портфели в окно побросать.

Яандреев

Всё из–за фамилии происходит. Я по алфавиту первый в журнале; чуть что, сразу меня вызывают. Поэтому и учусь хуже всех. Вот у Вовки Якулова все пятёрки. С его фамилией это нетрудно, — он по списку в самом конце. Жди, пока его вызовут. А с моей фамилией пропадёшь. Стал я думать, что мне предпринять. За обедом думаю, перед сном думаю— никак ничего не могу придумать. Я даже в шкаф залез думать, чтобы мне не мешали. Вот в шкафу–то я это и придумал.

Прихожу в класс, заявляю ребятам:

— Я теперь не Андреев. Я теперь Яандреев.

— Мы давно знаем, что ты Андреев.

Я пуговицу себе сам пришил!

Я пуговицу себе сам пришил. Правда, я её криво пришил, но ведь я её сам пришил! А меня мама просит убрать со стола, как будто бы я не помог своей маме, — ведь пуговицу я сам пришил! А вчера вдруг дежурным назначили в классе. Очень мне нужно дежурным быть! Я ведь пуговицу себе сам пришил, а они кричат: «На других не надейся!» Я ни на кого не надеюсь. Я всё сам делаю — пуговицу себе сам пришил…

Сборники, печатные издания и книги источники:

• Шушковская Ф. Виктор Голявкин. Очерк творчества. // О литературе для детей, вып. 23. — Л., 1979
• Горышин Г. Виктор Голявкин пишет рассказ… // Голявкин В. Я жду вас всегда с интересом. — М., 1980
• Людмила Бубнова. Голявкин, гениально, старик! // «Звезда», 2004, № 8.
• Николай Кузнецов. «Эх, хорошо моей голове!..» О Викторе Голявкине // «Нева», 1997, № 9.
• Перемышлев Е. Если следовать моему примеру, то начинать надо с бокса. Что-то вроде интервью с Виктором Голявкиным. // Голявкин В. Знакомое лицо. — СПб, 2000
• Привет вам, птицы. — Л., 1969. — 96 с. Рассказы.
• Надоедливый Миша. — Л., Детская литература, 1969
• Короткие повести. — Л., Детская литература, 1970 — 160с., с ил. рис. автора
• Полосы на окнах. — Л.: Детская литература, 1972. — 96 с.
• Удивительные дети. — М. Детская литература., 1972. — 192 с., Л. Детская литература., 1979. — 253 с.

НАШИ С ВОВКОЙ РАЗГОВОРЫ

Про меня и про Вовку

Я живу с папой, мамой и сестрой Катей. В большом доме рядом со школой. В нашем доме ещё живёт Вовка. Мне шесть с половиной лет, и я в школу пока не хожу. А Вовка во второй класс ходит. Мы с ним очень большие друзья, только он дразниться любит. Например, он нарисовал рисунок: дом, солнце, дерево и корову. И говорит, что нарисовал меня, хотя каждый скажет, что там меня нет. А он говорит: «Ты здесь, ты за дерево спрятался». Или ещё что–нибудь такое.

Однажды он меня спрашивает:

— Знаешь что?

Я ему отвечаю:

Про то, как я решил в школу пойти

В прошлом году со мной вот что случилось…

У Вовки был способ запоминать. Если Вовка хотел что- нибудь запомнить, он вслух пел. Я тоже запомнил, как Вовка пел буквы: «А–а-а–а бвгд–э-э–э…»

Хожу и пою во всё горло. Получалось всё как у Вовки. Только Катя мне очень мешала. Она ходила за мной и тоже пела. Ей всего только пять лет, а она всюду лезет. Во все дела свой нос суёт. У неё несносный характер. От неё никому нет покоя. Она много бед натворила: разбила графин, три тарелки, две чашки и банку с вареньем. Я в ванной заперся буквы петь. А она в дверь стучит и плачет. И чего человеку нужно! Зачем ей со мной петь? Непонятно. Хорошо, мама её увела, а то я бы спутал буквы. А так я всё прекрасно запомнил.

Пришёл в Вовкин класс и сел за парту. Какой–то мальчишка стал гнать меня, а я в парту вцепился и не ухожу. Ему пришлось сесть за другую парту.

Учитель сразу заметил меня. Он спросил:

Про единицу и двойку

Сегодня Вовка пришёл из школы злющий. Ни с кем говорить не хочет. Я сразу понял, в чём дело. Двойку, наверное, получил. Каждый вечер он во дворе играет, а тут вдруг дома сидит. Наверное, мама его не пустила. Уже один раз так было. Он тогда единицу принёс. И зачем люди двойки хватают? Да ещё единицы. Как будто нельзя обойтись без них. Несознательные, как говорит мой папа. Я непременно сознательным буду. Ведь от двоек всем горе —и папе, и маме… Может быть, в школе учиться трудно? Вон как Вовка страдает от этого. Сидит дома, во двор его не пускают. Тяжело, значит, в школе учиться. Вдруг и мне–будет трудно учиться? Мама будет меня ругать, ставить носом в угол, не пускать во двор поиграть с ребятами. Что это будет за жизнь? Нужно с Вовкой поговорить. Узнать у него всё про школу. А то потом будет поздно. Я сам начну ходить в школу. Лучше уж всё сейчас узнать. Может быть, взять и уехать? Куда–нибудь на край света?

Вечером я спросил у папы, почему это Вовка двойки хватает.

— Он попросту лодырь, — ответил папа. — Он несознательный. Государство его бесплатно учит. На него педагоги тратят время. Для него школы построены. А он. знай себе двойки приносит…

Так вон какой Вовка! Он лодырь. Я даже себе представить не мог, как это можно! Ведь для него даже школу построили. Этого я не мог понять. Для меня если б школу построили… да я бы… я бы всё время учился. Из школы бы просто не выходил.

Я встретил Вовку на другой день. Он шёл из школы.

Про Вовкину физкультуру

По физкультуре Вовка четвёртый по счёту. То есть он на четвёртом месте. Они там места себе распределили. По прыжкам в высоту—он первый в классе. А по всей физкультуре — четвёртый. Он по бревну ходить не может. Это, наверное, очень трудно. У них в зале есть такое бревно. Они там по бревну ходят. А Вовка падает. У него нет равновесия. «Я, — говорит он, — не тренировался, потому я с бревна падаю. А прыгаю я хорошо. Потому что я опытный. Я каждый день тренируюсь».

Утром он во дворе всегда прыгает. Днём тоже прыгает. Вечером прыгает. Всё тренируется. Через скамейку прыгает.

— Ну, как, — говорит, — хорошо получается?

— Замечательно, — говорю.

— А ну, — говорит, — смотри, как я сейчас…

Паровозик в небе

Шел Ника в школу, остановился. Стал в небо смотреть, на облака. Даже рот раскрыл, до того засмотрелся.Плывут облака по небу. Вон одно облако — как петух. Вон другое — похоже на зайца. Третье — белый медведь бежит.«Чудеса какие! — думает Ника. — Забавно как получается: по небу звери и птицы плывут!»Спешат мимо ребята в школу. Только Ника пока не торопится.Он слегка недоволен небом. Одни только звери плывут по нему.Вот если бы паровозик проплыл! Хорошо бы с вагончиками. Без вагончиков тоже неплохо.Но с вагончиками все же лучше.Ждет Ника паровозик.А его нет.А Ника ждет.А паровозик все не появляется.Может, еще появится?

Всё будет прекрасно!

Ника был вовсе не маленький мальчик. Он даже в школу ходил. Знал почти все буквы. Наверняка он не маленький был, а большой.Но… Он не мог сам одеваться. Его одевали папа с мамой. Папа с мамой его оденут, и он идёт в школу, так, словно он сам оделся. А раздеваться он почему-то мог. Это он умел делать вполне. У него получалось это.Папа с мамой, бывало, ему говорят:— Ведь ты сам разделся. Теперь сам попробуй одеться. Точно так же, как раздевался.А он машет руками, ногами стучит. Согласиться не хочет. И зря… Вот что вышло.Был урок физкультуры. Наш Ника разделся со всеми. Побегал, попрыгал. Потом урок кончился, все оделись.А Ника не знает, что делать. Он сам ведь не может одеться. Его должны мама с папой одеть. А их нету. Они дома. Как же они его оденут?Держит Ника под мышкой штаны и рубашку.И ждёт чего-то. Но ждать-то нечего. Кого ждать?Пришлось ему самому одеться.Он надел туфли не на ту ногу. Задом наперед рубашку. А штаны так и не смог надеть.Так и пошел домой в трусиках. Со штанами в руках.Хорошо ещё была осень.А если бы вдруг зима была?Самому надо делать все с самого детства.И всё тогда будет прекрасно!

Премия

Оригинальные мы смастерили костюмы — ни у кого таких не будет! Я буду лошадью, а Вовка рыцарем. Только плохо, что он должен ездить на мне, а не я на нём. И все потому, что я чуть младше. Видите, что получается! Но ничего не поделаешь. Мы, правда, с ним договорились: он не будет на мне всё время ездить. Он немножко на мне поездит, а потом слезет и будет меня за собой водить, как лошадей за уздечку водят.

И вот мы отправились на карнавал.

Пришли в клуб в обычных костюмах, а потом переоделись и вышли в зал. То есть мы въехали. Я полз на четвереньках. А Вовка сидел на моей спине. Правда, Вовка мне помогал — по полу перебирал ногами. Но всё равно мне было нелегко.

К тому же я ничего не видел. Я был в лошадиной масде. Я ничего совершенно не видел, хотя в маске и были дырки для глаз. Но они были где–то на лбу. Я полз в темноте. Натыкался на чьи–то ноги. Раза два налетал на колонну. Да что и говорить! Иногда я встряхивал головой, тогда маска съезжала, и я видел свет. Но на какой–то миг. А потом снова сплошная темень. Ведь не мог я всё время трясти головой!

Ну и что же?

— Ты опять на мороз выбегаешь без шапки?— Ну и что же? — говорит Ника.— Ты опять болтал на уроках?— Ну и что же? — говорит Ника.— Ты опять твердишь «ну и что же»?— Ну и что же? — говорит Ника.Прямо сладу с ним нет!Вот однажды Ника лег спать, и ему приснилось: идет он по дорожке. Навстречу ослик бежит.— Кря-кря, — сказал ослик.— Не кря-кря, а и-а, — сказал Ника.— Ну и что же? — сказал ослик.Удивился Ника и дальше пошел.Навстречу курица скачет.— Ау! — сказала курица.— Не ау, а куд-кудах, — сказал Ника.— Ну и что же? — сказала курица.Удивился Ника и дальше пошел.Навстречу верблюд бежит.— Мяу-мяу! — сказал верблюд.— Не мяу, а по-другому, — сказал Ника.— Ну и что же? — сказал верблюд.— Опять «ну и что же»?! — крикнул Ника.И проснулся. Сел на кровати, думает: «Как хорошо, что это сон».С тех пор он не говорит «ну и что же».