Алексей пантелеев: раскидай

Библиография

Собрания сочинений

• Собрание сочинений в 4-х томах. Л., Детская литература, 1983—1985
• Собрание сочинений в 4-х томах. Л., Детская литература, 1970—1972

Повести

• «Республика Шкид» (1927, совместно с Григорием Белых)
• «Лёнька Пантелеев» (1939; новый вариант в 1952)
• «Наша Маша» о своей дочери
• «Верую!» — автобиографическая повесть (впервые опубликована в 1991 году, согласно завещанию писателя, через три года после его кончины Я верую! Главы из автобиографической книги Предисловие В. Глоцера

Рассказы и сказки

• Последние халдеи (1931—1939) Банщица
• Господин академик
• Графолог
• Мадонна Канавская (Мисс Кис-Кис)
• Маруся Фёдоровна
• Налётчик
• Травоядный дьякон
• География с изюмом

Магнолии (1927)
Американская каша (1932)
Зелёные береты (1962)
Пакет (1933)
Рассказы о Кирове

• Рассказ артиллериста (1941)

Рассказ путиловца (1946)
Первый подвиг (1944)
Приказ по дивизии (1945)
Гвардии рядовой (1943)
В тундре (1943—1976)
Карлушкин фокус (1928)
Портрет (1928)
Часы (1928)
Дом у Египетского моста

• Лопатка (1973)

Собственная дача (1973)
Сто почтовых марок (1974)
Маленький офицер (1978)
Рассказы о Белочке и Тамарочке

• На море (1940)

Испанские шапочки (1940)
В лесу (1940)
Большая стирка (1947)
Задача с яблоками (1939)
Фенька (1938)
Карусели (1967)
Как поросёнок говорить научился
Раскидай (1939)
Свинка (1939)
Весёлый трамвай (1939)
Трус (1941)
Две лягушки (1937)
Буква «ты» (1945)
Честное слово (1943)
Долорес (1942, опубликован в 1948)
Главный инженер (1944)
Индиан Чубатый (1952)
Камилл и учитель (1940)
Маринка (1943)
Новенькая (1943)
Ночка (1939)
Платочек (1952)
На ялике (1943)
Маленькие рассказы

• Настенька (1960)

Брат алкоголика (1960)
Плоды просвещения (1960)
Всепоглощающая любовь (1960)
Спички (1962)
Кожаные перчатки (1962)
В осаждённом городе (1966)
Январь 1944 (1966)
У Щучьего озера (1963)
Рейс No 14-31-19 (1978)
Земмель (1977)
Экспериментальный театр (1978)
Инженер (1984)

Литературные портреты

• Рыжее пятно (1953)
• Братишка наш Будённый… (1973)
• Маршак и Людоед (1975)
• Квитко
• Тырса
• Шварц
• Письмо в Соловьёвку
• Ни на один оборот
• Гостиница «Лондонская»
• История одного автографа

Статьи

• Искусство быть читателем (1970)
• Как воздух (1973)
• Как я работаю (1978)
• 23 сентября 1924 года (Из воспоминаний старого ленинградца) (1956)
• Только в Шкиду! (1973)
• Где вы, герои «Республики ШКИД»? (1967)
• О милосердии (1973)
• Хуже трусости (1968)
• История моих сюжетов (1977)
• Как я стал детским писателем (1979)
• О названии улиц (1959)
• Ещё раз о том же (1962)
• Рисуют дети блокады (1970)
• Без компаса (1960)
• Моральная тема (1961)
• Игра с огнём (1972)
• Ответ г-же Падма Дэви Шарма (1969)

Глава 8

Вскоре Александра Сергеевна «уже руководила детским художественным воспитанием во всём городе». Семье отвели две большие меблированные комнаты, а Вася поступил в сельско­хо­зяй­ственную школу и жил за городом в интернате. В начале марта Александра Сергеевна уехала в Петроград, в служебную командировку. Лёнька в это время лежал в больнице с тифом. Тётка мальчика не навещала, а в последние дни перестала ходить и Ляля. Вернувшись домой, Лёнька обнаружил, что все больны, а мама не вернулась. Он взялся вести хозяйство. Две недели он лечил тётку и Иру, бегал в больницу к Ляле и стряпал обеды. Тётка поправилась, и Лёнька стал для неё обузой. В это время пришло письмо от Васи, очень довольного своим учением и работой, и мальчик решил податься к брату на «ферму».

Свободных мест в сельско­хо­зяй­ственной школе не было. Александра Сергеевна не отзывалась, тётка становилась всё злее, и Лёнька решил ехать на ферму без сопрово­ди­тельных бумаг, надеясь на помощь брата.

Реклама:

Директор школы Николай Михайлович мальчика не принял, и тот остался «на птичьих правах». Здесь воровали все. Директор, показавшийся мальчику смутно знакомым, и преподаватели обирали учеников, а ученики резали домашнюю скотину в окрестных сёлах. Лёнька быстро выучился этому ремеслу. Сельско­хо­зяй­ственное дело мальчику не давалось, и он часто расплачивался за свои ошибки.

Однажды, выпасая свиней, Лёнька упустил породистого борова, и ему пришлось бежать из школы. Только теперь мальчик сообразил, что школой руководил бывший белогвардеец Поярков-младший. Лёнька вернулся к тётке, но та была ему не рада, и мальчик отправился в детский дом, где уже жила Ляля. Детдом размещался в бывшем женском монастыре. Однажды ребята нашли в колокольне припрятанные монашками вещи и попытались продать их на рынке. Так Лёнька попал в милицию, а потом в другой детдом. Ночью он сбежал оттуда, прихватив припрятанные от ребят женские ботинки, и подался в Питер искать маму.

Денег хватило ненадолго. Лёнька голодал, питался милостыней. В заброшенной усадьбе он нашёл ящики с книгами и продал их. Одним из покупателей оказался немец-сапожник. Узнав, что Лёнька — сирота, он взял его к себе подмастерьем. Если бы не хозяйка, сразу невзлюбившая мальчика, тот бы остался в Казани навсегда.

Реклама:

Через два месяца мальчик сел на первый попавшийся пароход, попал в городок Пьяный Бор и поселился на пристани в компании беспризорников. Наступила зима. Лёнька мёрз и голодал, пока его не подобрал на улице весёлый парень. Так мальчик попал в городской комитет РКСМ, где и остался на всю зиму. Вскоре парень, Юрка, предложил Лёньке поступить в профтехшколу. Рабочие специальности Лёньке не давались, а об алгебре он даже не слыхал. Узнав о неуспеваемости подшефного, Юрка взялся его «подтягивать». Через несколько месяцев Лёнька уже получал хорошие отметки.

Детство

Алексей Еремеев (настоящее имя писателя) родился в 1908 году в Петербурге. Его семья была зажиточной. Отец служил казачьим офицером, а спустя некоторое время унаследовал семейное дело и начал торговать лесом. Это занятие приносило немалый доход. Мать Александра Васильевна происходила из купеческой среды, ее приданое стало весомым вкладом в благосостояние семьи. Кроме Алеши, на свет вскоре появились младшие Василий и Ляля.

Налаженная и более чем сытая жизнь семьи разрушилась с началом Первой мировой войны. Почуяв свободу, отец оформил развод с матерью. Это было возможно только в годы, когда все вокруг рушилось. Ведь отец происходил из очень религиозной семьи. Как бы то ни было, Александра Васильевна осталась с тремя детьми на руках и необходимостью кормить и одевать их самостоятельно. Она начала давать уроки музыки.

В 1917 году Алексей посещал реальное училище. Однако вскоре грянула революция, и жизнь в стране перевернулась с ног на голову. Все основные события прошли мимо мальчика. Он заболел и не поднимался с постели долгое время.

Тем временем события складывались так, что семье стало опасно находиться в самом сердце революции. Тем более, что уроки музыки уже мало кого интересовали. Так Еремеевы оказались в селе Чельцово Ярославской губернии. Здесь ослабленный организм Леши не выдержал, и он заболел дифтеритом. Чтобы вылечить сына, Александра Васильевна отправилась с ним в Ярославль, где им пришлось столкнуться с разгорающейся Гражданской войной. Впоследствии писатель вспоминал, как их гостиница неоднократно подвергалась обстрелам, а по улицам расхаживали то белые, то красные.

Как бы то ни было, но мальчик выздоровел. Семья снова переехала. Теперь уже в Татарстан. Однако голод, безденежье и отсутствие работы привели к тому, что в 1919 году Александра Васильевна приняла решение вернуться в Петербург, где у нее остались связи и знакомые и был шанс как-то выбраться из образовавшегося болота. Дети остались жить у тетки, а Леша снова попал в больницу.

Глава 6

Одной из мишеней обстрела оказалась гостиница «Европа». В её подвале остались только те, кому некуда было бежать, в том числе и Александра Сергеевна с Лёнькой. На четвёртый день кончились свечи, еда, и женщина решилась поискать съестного. Лёнька увязался за ней. Поднявшись, они обнаружили, что в длинном гостиничном коридоре живут люди, и пристроились рядом с грузной, строгой женщиной, сельской учительницей Нонной Иеронимовной Тиросидонской.

Реклама:

Мизерные запасы Тиросидонской не спасали от голода. Вскоре в Ярославле не стало воды. Однажды, пробравшись в город, женщины раздобыли много сахара и кофе. Питьевую воду продавал сын гостиничного швейцара, и Александра Сергеевна послала к нему Лёньку. Не найдя водоноса, мальчик решил сам сходить за водой на Волгу.

Оказавшись на улице, Лёнька сообразил, что не знает, как пройти к реке, и пошёл плутать по городу. Пережив опасные приключения и раздобыв банку с бордосской жидкостью мальчик вернулся к матери, которая уже сходила с ума. Явившись к вечеру, Тиросидорская сообщила, что красные пообещали выпустить мирное население из города.

На следующий день они переправились через Волгу на небольшом пароходике. Лёнька заметил на этом же пароходике несколько белых офицеров. Расставшись с Тиросидонской, Александра Сергеевна и Лёнька решили переночевать в деревне Быковке. Под утро на деревню напали хохряковцы. Бандиты хотели расстрелять Лёньку с матерью, но один из бандитов не дал убить ребёнка и позволил им убежать. За деревенской околицей мальчик вспомнил о бордосской жидкости и вернулся за ней, едва снова не попав в лапы хохряковцев. Захватить мамину сумку Лёнька не догадался, и они остались без денег. Через Волгу их переправил сердитый старик, не взяв ни копейки. Добравшись до Чельцова, Лёнька узнал, что председатель, жестоко избитый хохряковцами, попал в госпиталь.

Раскидай — читать онлайн бесплатно полную книгу (весь текст) целиком

Ниже представлен текст книги, разбитый по страницам. Система сохранения места последней прочитанной страницы, позволяет с удобством читать онлайн бесплатно книгу «Раскидай», без необходимости каждый раз заново искать на чём Вы остановились. Поставьте закладку, и сможете в любой момент перейти на страницу, на которой закончили чтение.

Шрифт:

Интервал:

Закладка:

Сделать

Пантелеев Алексей Иванович (Пантелеев Л)

Раскидай

Алексей Иванович Пантелеев

(Л.Пантелеев)

Раскидай

Жил-был раскидай Куда-хочешь-туда-кидай: хочешь — направо, хочешь налево, хочешь — вниз, хочешь — вверх, а хочешь — так куда хочешь.

На столик его положишь — он на столе будет лежать. На стулик посадишь он на стуле будет сидеть. А если на пол бросишь — он и на полу устроится. Вот он какой раскидай — покладистый…

Одно только не любил раскидай — не любил, когда его в воду кидали.

Он воды боялся.

А все-таки, бедняга, попался.

Купили его одной девочке. Девочку звали Мила. Она с мамой гулять ходила. А в это время продавал продавец раскидай.

— А вот, — говорит, — кому? Продается раскидай Куда-хочешь-туда-кидай: хочешь — направо, хочешь — налево, хочешь — вверх, хочешь — вниз, а хочешь так куда хочешь!

Девочка услыхала и говорит:

— Ой, ай, какой раскидайчик! Прыгает, как зайчик!

А продавец говорит:

— Нет, гражданочка, берите повыше. Он прыгает у меня через крыши. А зайчик этого не умеет.

Вот девочка попросила, мама ей раскидайчика и купила.

Девочка его домой принесла, пошла во двор играть.

Бросит направо — раскидай прыгнет направо, бросит налево — раскидай прыгнет налево, кинет вниз — он вниз летит, а кверху подкинет — так он чуть не до самого синего неба скачет.

Вот он какой раскидай — летчик-молодчик.

Девочка бегала-бегала, играла-играла, — ей наконец раскидай надоел, она взяла его, глупая, да и бросила.

Раскидай покатился и прямо в грязную лужу свалился.

А девочка и не видит. Она домой пошла.

Вечером прибегает:

— Ай, ай, где же раскидайчик Куда-хочешь-туда-кидайчик?

Видит — нет раскидайчика Куда-хочешь-туда-кидайчика. Плавают в луже бумажки цветные, да веревочки завитые, да мокрые опилки, которыми раскидаево брюхо было набито.

Вот и все, что от раскидая осталось.

Заплакала девочка и говорит:

— Ой, раскидай-раскидаюшко Куда-хочешь-туда-кидаюшко! Что я наделала?! Прыгал ты у меня и направо, и налево, и вверх, и вниз… А теперь — куда тебя кинешь такого? В помойку только…

1939

Шрифт:

Интервал:

Закладка:

Сделать

Глава 7

Недели через две Александра Сергеевна снова повезла Лёньку в Ярославль к врачу. Оставив сына в госпитальном саду, мать отправилась на поиски доктора. Внезапно «за углом здания грянула духовая музыка» — это хоронили красноармейцев, погибших во время мятежа. В толпе мальчик увидел Кривцову и узнал, что председатель выжил и лежит в этом же госпитале.

Лёнька оказался здоров. В Чельцово возвращались на пароходе, где мальчик заметил молодого Пояркова. В августе Александра Сергеевна несколько раз ездила в Петроград за вещами, которые меняла на продукты. Лёнька больше не играл с Глебовым-младшим и снова пристрастился к чтению. В конце лета из Петрограда в Чельцово переехала Лёнькина тётка с дочерью Ирой. Вскоре село заняли красноармейцы. Глебова-старшего убили, а ещё через несколько дней через село провели пленных хохряковцев во главе с атаманом.

Александра Сергеевна рассказала о покушении на Ленина и о том, что Стеша ушла на фронт. На село наступал голод, и женщина решила ехать на поиски «хлебного места», оставив детей на попечение няньки и тётки. Осенью в Чельцово вернулся председатель Кривцов, и Лёнька отдал ему с таким трудом сбережённую бордосскую жидкость.

Реклама:

Глава 2

Отец Лёньки умер «на чужбине», похорон не было, и мальчику всё время казалось, что отец вернётся. Шёл третий год Первой Мировой войны. Осенью Лёнка перешёл во второй класс пригото­ви­тельного училища. Александра Сергеевна давала уроки музыки, этим и жила семья.

Брифли существует благодаря рекламе:

О большевиках мальчик услышал от домработницы Стеши — та собиралась за них голосовать. Перенесённый летом коклюш помешал Лёньке как следует подготовиться к экзаменам, однако в реальное училище он поступил без труда. Студентов училища занимала не столько учёба, сколько политика и вражда с гимназистами.

Принимая активное участие в жизни училища, Лёнька успевал читать. Его тянуло к серьёзным книгам. На этой почве он познакомился с реалистом Владимиром Волковым, серьёзным и высокомерным мальчиком из богатой семьи. Он давал Лёньке книги и однажды заехал за ним в собственном экипаже. Во время обеда у Волковых Лёнька узнал, что большевики — это «тевтонские шпионы», заброшенные в Россию, чтобы сеять смуту среди рабочих. Мальчик решил, что Стеша тоже шпионка. Волков же начал сторониться Лёньки, узнав, что его отец был простым хорунжим.

Лёнька начал следить за Стешей и даже вскрыл её сундучок, где обнаружил брошюрку немца Карла Маркса — доказательство Стешиной шпионской деятельности. Вскоре всё открылось. Александра Сергеевна посчитала сына вором, но тот рассказал матери о «шпионке» Стеше и потерял сознание.

Глава 10

В Лёнькиной квартире жили чужие люди, и мальчик подался к маминой сестре, где и нашёл свою семью. Десятилетняя Ляля очень изменилась. Васина сельско­хо­зяй­ственная школа закрылась — все учителя оказались бывшими белогвар­дейцами. Мальчик переехал в Питер и поступил работать в кондитерскую. Он рассказал, как два дня искал Лёньку в лесу и решил, что его загрызли волки.

Александра Сергеевна тоже рассказала о своих злоключениях. Она уже возвращалась к детям, когда на поезд напал дезертирский отряд. Женщина спряталась, зарывшись в угольную крошку, а потом, полуодетая, пробиралась к ближайшей станции. По дороге простудилась, попала в больницу, где заразилась тифом и проболела несколько месяцев. Рассказал о себе и Лёнька. Александра Сергеевна взяла с сына клятву, что тот никогда больше не будет воровать.

Реклама:

Еще не всё

Лет, предположим, тому назад тридцать пять некий литератор, считавшийся тогда молодым, сказал про Л. Пантелеева примерно так: бывают такие времена, что значительность писателя определяется книгами, которых он не написал.

Алексей Иванович услышал. И понял. И оценил даже слишком высоко. Незадолго до смерти прислал тому литератору письмо:

«Если то, что мне удалось сделать за мою долгую жизнь, заслуживает внимания и критической оценки, то сделать это, лучше, чем кто-либо, можете Вы – не сейчас, так позже, когда меня не будет…»

Насколько я понимаю, от титула «советский писатель» у него зудело лицо, как от въевшейся маски. И он уже не верил, что сорвет ее сам.

Тем не менее, он это сделал. В повести, напечатанной посмертно, – «Верую…».

Раскрыл свою тайну, а в сущности – нехитрый секрет. Но страшно для него мучительный. Вносивший в его существование нестерпимую фальшь.

Дело в том, что Л. Пантелеев был не советский писатель. Потому что Алексей Иванович Еремеев был не советский человек. Поскольку презирал агитпроп, ненавидел госбезопасность и веровал во Христа.

Но работал он – формально, да и фактически – как любой подцензурный автор, – на агитпроп. Ненависть – скрывал. Веру – тщательно таил.

Да, из страха. За тех и за то, что любишь, и так далее. А верней – оттого, что не было выхода. Не имелось другого способа жить и даже просто – быть.

Это многих утешало и даже успокаивало навсегда. Но у Алексея Ивановича совесть была какая-то непримиримая. Особенно под конец, когда настало личное несчастье. Металась, как в клетке.

А вместе с тем – он надеялся на свою литературу. Что раз он старался не допустить в нее ни атома лжи и зла, она послужит истине и благу. И что за это читатели будут его любить и не сразу забудут.

И так действительно и вышло. В его текстах жила, освещая их, некая непререкаемая норма единственно правильного человеческого поведения. Полагаю, что они спасли множество душ.

Вообще, страшно представить: если бы советские люди с детства читали только произведения настоящих советских писателей, – что бы вышло.

Отсюда это чувство, с которым об Л. Пантелееве думают, как мало еще о ком: благодарность.

Хотя истинная ценность детских книг – или, допустим, игрушек – известна одним лишь детям. А перечитывать боязно.

Я рискнул, заглянул. Потери, конечно, есть. Какой-нибудь «Пакет» или одноактные пьесы про войну – лучше о них промолчать. Но зато «Честное слово» и «На ялике» – не потускнели, кажется, ничуть.

Проза для так называемых взрослых: «Наша Маша» – абсолютная и трагическая катастрофа. Мемуарная эссеистика, дневники, записные книжки – невероятное, навсегда поучительное зрелище: ум пытается превозмочь двойную цензуру (первый ряд заграждений – в самом себе).

Бесспорна «Республика ШКИД». И – «Верую…».

Итог, одним словом, положительный. Настолько, что даже рано его выводить. Этим еще займется когда-нибудь история литературы. Заодно отметит благородный характер, разберет загадочную биографию.

Объяснит, если сама поймет, – каким это чудом Вы, Алексей Иванович, вырвались из своей эпохи. Когда пошлость бушевала вокруг, подобно безумному чудовищу, – создали несколько таких вещей, в которых ей ну совершенно нечем поживиться.

Каким чудом спаслись, почти ничего не дав ей взамен.