Творчество
Первой книгой, проиллюстрированной Евгением Чарушиным, стал «Мурзук» Виталия Бианки. В дальнейшем художник создавал иллюстрации для произведений Михаила Пришвина, Корнея Чуковского и Максима Горького, русские сказки. Наибольшее признание получили портреты героев произведения Самуила Маршака «Детки в клетке».
Иллюстрации Евгения Чарушина к книге Самуила Маршака «Детки в клетке»
Любимой техникой Евгения Ивановича являлась литография. Иллюстратор обычно пренебрегал изображением среды, в которой находились медвежата и волчата, его мышление сопротивлялось изображению пространства.
Во время войны художник, находившийся с семьей в эвакуации в родном городе на берегу Вятки, был вынужден отойти от любимой тематики и техники. Среди работ Чарушина того времени – оформление спектаклей драматического театра, создание плакатов, иллюстрирование сборников «Наука ненависти» и «Боевые дни», роспись общественных помещений города Кирова – от Дома пионеров до заводской столовой.
Художник и писатель Евгений Чарушин
Евгений Чарушин неоднократно сотрудничал с фарфоровым заводом, расположенным в городе на Неве. До войны создавал рисунки для росписи фарфора и разрабатывал способы их нанесения на сервизы, а в послевоенные годы лепил миниатюрные фигурки животных.
Писать прозу Чарушин начал по совету Маршака, дебютировав произведением «Щур». Почти все рассказы и сказки Евгения Ивановича повествуют о животных, произведения благополучны по тональности и финалам – персонажи не становятся ни убийцами, ни жертвами. Постоянный спутник Чарушина-рассказчика – юмор, частый художественный прием – звукоподражание (Например, «Фить-пирю» в «Перепелке»).
Иллюстрации Евгения Чарушина к книге «Никитка и его друзья»
В прозе художника много оборотов устной речи – вульгаризмов и жаргонизмов. Благодаря этому у читателя создается впечатление, что писатель не сочинил истории, а пережил их (как выбор щенка в рассказе «Про Томку») или подслушал и записал. Художник и писатель почти никогда не прибегал к умилительному антропоморфизму – изображению мира животных аналогичным миру людей, и, следовательно, постижимому для двуногих.
В каждой живой твари Чарушину виделась загадка, а таинственность жизни животного отлично передавалась отсутствием контурного рисунка – рисованием «пятнами» и «штрихами», своеобразным анималистическим импрессионизмом. Наиболее интересными Евгения Ивановича считал зверят – ведь в будущих Топтыгиных и Патрикеевных сочетались черты ребенка и зверя. Об этом свидетельствуют сами названия произведений анималиста («Медвежата», «Мохнатые ребята», «Волчишко»).
Смерть
Тяжелый труд в военные годы подорвал здоровье Евгения Чарушина. Во время выполнения Кировских росписей художник неоднократно терял сознание, поскольку работы выполнялись ядовитыми нитритными красками. После войны творец перенес инфаркт.
Могила Евгения Чарушина
Причиной смерти Чарушина, как и его отца, стало онкологическое заболевание. Однако если Иван Аполлонович перешагнул 80-летний рубеж, то Евгений Иванович прожил 63 года. Через несколько месяцев после смерти Чарушина работы художника завоевали золотую медаль на выставке в ГДР.
Могила Евгения Чарушина находится на Богословском кладбище Санкт-Петербурга.
Евгений Чарушин. Никиткины друзья
Издательство: Книги «Искателя», 2008 г.
Возраст: от 3 лет.
И снова в обзоре книга знакомая всем родителям с детства. Евгения Чарушина называют художником мира животных не только из-за его рисунков. Как-то так получается, что многие авторы, которые писали рассказы и повести о животных – Борис Рябинин, Мамин-Сибиряк, Евгений Чарушин – родились на Урале. Наш край вдохновляет любителей природы, и хорошо бы наши дети знали об уральской природе и ее обитателях чуть больше, видели ее своими глазами не только на страницах книг. Чарушин пишет о животных с каким-то детским восторгом, он будто следит за каждым шагом своих героев, чувствует их мысли. Вот, что сам автор рассказывал о себе: «Моя мать — садовод-любитель. Копаясь в своем садике, она делала прямо чудеса… Конечно, я принимал деятельное участие в ее работе. Вместе с ней ходил в лес собирать семена цветов, выкапывать разные растения, чтобы их «одомашнить» в своем саду, вместе с ней выкармливал уток и тетеревов, и моя мать, очень любящая все живое, передала мне эту любовь. Цыплята, поросята и индюшата, с которыми всегда было много хлопот; козы, кролики, голуби, цесарка с перебитым крылом, которое мы лечили; ближайший мой приятель — трехногий пес Бобка; война с котами, съедавшими моих крольчат, ловля певчих птиц — чижей, щеглов, свиристелей, … и … голубей… Вот со всем этим связано мое раннее детство, к этому обращаются мои воспоминания. Шести лет я заболел брюшным тифом, так как решил однажды есть все то, что едят птицы, и наелся самой невообразимой гадости… В другой раз я переплыл вместе со стадом, держась за хвост коровы, широкую реку Вятку. С того лета я умею хорошо плавать…»
Такому человеку просто суждено было и красиво рисовать и красиво писать о жизни зверей. Книга «Никиткины друзья» выходит в серии «Школьная библиотека», но стиль рассказов позволяет читать их самым маленьким детям. Здесь и котенок Тюпа с мамой Непунькой, и пес Томка, и чижи, и медвежата, и скворцы… Иллюстраций очень мало, можно сказать, что их нет, зато иллюстрировал книгу сам автор.
Пошёл Никита с папой гулять. Гулял он, гулял и вдруг слышит — кто-то чирикает: Чилик-чилик! Чилик-чилик! Чилик-чилик! И видит Никита, что это маленький воробушек прыгает по дороге. Нахохлённый такой, прямо как шарик катится. Хвостик у него коротенький, клюв жёлтый, и никуда он не улетает. Видно, ещё не умеет.
— Смотри-ка, папа, — закричал Никита, — воробей не настоящий! А папа говорит:
— Нет, это настоящий воробей, да только маленький. Это, наверно, птенчик выпал из своего гнезда.
Тут побежал Никита ловить воробья и поймал. И стал этот воробушек жить у нас дома в клетке, а Никита кормил его мухами, червяками и булкой с молоком. Вот живёт воробей у Никиты. Всё время кричит — есть просит. Ну и обжора какой! Чуть утром солнце покажется, — он зачирикает и всех разбудит. Тогда Никита сказал:
— Я научу его летать и выпущу.
Достал воробья из клетки, посадил на пол и стал учить.
— Ты крыльями вот так маши, — сказал Никита и показал руками, как надо летать. А воробей ускакал под комод.
Покормили воробья ещё денёк. Опять его посадил Никита на пол учить летать. Никита замахал руками, и воробей замахал крыльями. Полетел воробей! Вот он через карандаш перелетел. Вот через красный пожарный автомобиль перелетел. А как стал через неживую кошку-игрушку перелетать, наткнулся на неё и упал.
— Плохо ты ещё летаешь, — говорит ему Никита. — Давай-ка я тебя ещё денёк покормлю.
Покормил, покормил, а назавтра воробушек через Никитину скамейку перелетел. Через стул перелетел. Через стол с кувшином перелетел. Вот только через комод не мог перелететь — свалился.
Видно, надо его ещё кормить. На другой день Никита взял воробья с собой в сад, да там и выпустил. Воробей через кирпич перелетел. Через пенёк перелетел. И стал уж через забор перелетать, да об него стукнулся и повалился.
А на следующий день он и через забор перелетел.
И через дерево перелетел.
И через дом перелетел.
И совсем от Никиты улетел. Вот как здорово научился летать!
