Читать сказку Белая уточка
Один князь женился на прекрасной княжне и не успел ещё на неё наглядеться, не успел с нею наговориться, не успел её наслушаться, а уж надо было им расставаться, надо было ему ехать в дальний путь, покидать жену на чужих руках. Что делать! Говорят, век обнявшись не просидеть. Много плакала княгиня, много князь её уговаривал, заповедовал не покидать высока терема, не ходить на беседу, с дурными людьми не дружить, худых речей не слушать. Княгиня обещала все исполнить. Князь уехал; она заперлась в своём покое и не выходит.
Долго ли, коротко ли, пришла к ней женщина, казалось — такая простая, сердечная!
— Что, — говорит, — ты скучаешь? Хоть бы на божий свет поглядела, хоть бы по саду прошлась, тоску размыкала.
Долго княгиня отговаривалась, не хотела, наконец подумала: по саду походить не беда, — и пошла.
В саду разливалась ключевая хрустальная вода.
— Что, — говорит женщина, — день такой жаркий, солнце палит, а водица студёная так и плещет, не искупаться ли нам здесь?
— Нет, нет, не хочу! — А сама подумала: ведь искупаться не беда!
Скинула сарафанчик и прыгнула в воду. Только окунулась, женщина ударила её по спине:
— Плыви ты, — говорит, — белою уточкой!
И поплыла княгиня белою уточкой. Ведьма тотчас нарядилась в её платье, убралась, накрасилась и села ожидать князя.
Только щенок вякнул, колокольчик звякнул, она уж бежит навстречу, бросилась к князю, целует, милует. Он обрадовался, сам руки протянул и не распознал её. А белая уточка нанесла яичек, вывела деточек: двух хороших, а третьего — заморышка; и деточки её вышли — ребятишки.
Она их вырастила, стали они по реченьке ходить, злату рыбку ловить, лоскутики сбирать, кафтанчики сшивать, да выскакивать на бережок, да поглядывать на лужок.
— Ох, не ходите туда, дети! — говорила мать.
Дети не слушали; нынче поиграют на травке, завтра побегают по муравке, дальше, дальше — и забрались на княжий двор. Ведьма чутьём их узнала, зубами заскрипела. Вот она позвала деточек, накормила-напоила и спать уложила, а там велела разложить огня, навесить котлы, наточить ножи.
Легли два братца и заснули; а заморышка, чтоб не застудить, приказала им мать в пазушке носить, — заморышек-то и не спит, все слышит, все видит. Ночью пришла ведьма под дверь и спрашивает:
— Спите вы, детки, иль нет?
Заморышек отвечает:
— Мы спим — не спим, думу думаем, что хотят нас всех порезать; огни кладут калиновые, котлы висят кипучие, ножи точат булатные!
— Не спят!
Ведьма ушла, походила-походила, опять под дверь:
— Спите, детки, или нет?
Заморышек опять говорит то же:
— Мы спим — не спим, думу думаем, что хотят нас всех порезать; огни кладут калиновые, котлы висят кипучие, ножи точат булатные!
«Что же это все один голос?» — подумала ведьма, отворила потихоньку дверь, видит: оба брата спят крепким сном, тотчас обвела их мёртвой рукой — и они померли.
Поутру белая уточка зовёт деток; детки не идут. Зачуяло её сердце, встрепенулась она и полетела на княжий двор. На княжьем дворе, белы как платочки, холодны как пласточки, лежали братцы рядышком. Кинулась она к ним, бросилась, крылышки распустила, деточек обхватила и материнским голосом завопила:
— Кря, кря, мои деточки!
Кря, кря, голубяточки!
Я нуждой вас выхаживала,
Я слезой вас выпаивала,
Тёмну ночь недосыпала,
Сладок кус недоедала!
— Жена, слышишь небывалое? Утка приговаривает.
— Это тебе чудится! Велите утку со двора прогнать!
Её прогонят, она облетит да опять к деткам:
— Кря, кря, мои деточки!
Кря, кря, голубяточки!
Погубила вас ведьма старая,
Ведьма старая, змея лютая,
Змея лютая, подколодная;
Отняла у вас отца родного,
Отца родного — моего мужа,
Потопила нас в быстрой реченьке,
Обратила нас в белых уточек,
А сама живёт — величается!
«Эге!» — подумал князь и закричал:
— Поймайте мне белую уточку!
Бросились все, а белая уточка летает и никому не даётся; выбежал князь сам, она к нему на руки пала. Взял он её за крылышко и говорит:
— Стань белая берёза у меня позади, а красная девица впереди!
Белая берёза вытянулась у него позади, а красная девица стала впереди, и в красной девице князь узнал свою молодую княгиню.
Тотчас поймали сороку, подвязали ей два пузырька, велели в один набрать воды живящей, в другой — говорящей. Сорока слетала, принесла воды. Сбрызнули деток живящею водою — они встрепенулись, сбрызнули говорящею — они заговорили. И стала у князя целая семья, и стали все жить-поживать, добро наживать, худо забывать.
А ведьму привязали к лошадиному хвосту, размыкали по полю: где оторвалась нога — там стала кочерга; где рука — там грабли; где голова — там куст да колода. Налетели птицы — мясо поклевали, поднялись ветры — кости разметали, и не осталось от неё ни следа, ни памяти!
голоса
Рейтинг статьи
Украинская сказка
Жили-были дед да баба. Детей у них не было. Говорит дед:
— Пойдём, старуха, в лес по грибы! Пошли. Видит баба — под кустиком гнёздышко, а в гнёздышке уточка.
—Гляди-ка, дед,- уточка! Поглядел дед:
—Возьмём её домой! Пусть у нас живёт.
Стали поднимать, видят — лапка у неё переломана. Взяли её тихонько со всем гнёздышком, принесли домой. Оставили уточку в хате, а сами опять по грибы пошли.
Вернулись домой вечером, смотрят — что такое?
Хата прибрана, хлеб испечён и борщ сварен. Они к соседям:
— Кто хату прибрал, хлеба напёк и борщ наварил? Никто не знает.
На другой день опять пошли дед с бабой по грибы. Вернулись вечером домой — опять всё прибрано и вареники сварены. Спрашивают соседей:
—Не видали ли кого в нашей хате? Одна соседка говорит:
—Видали девушку — воду несла. Такая пригожая, только хроменькая.
Дед с бабой думали, думали: кто бы это был? Баба говорит:
— Давай-ка скажем, что пойдём по грибы, а сами спрячемся да и посмотрим, кто у нас хозяйничает.
Так и сделали. Спрятались и видят — из хаты выходит девушка с коромыслом. Такая пригожая девушка, только чуть хроменькая. Пошла она к колодцу, а дед с бабой в хату. Смотрят — нету в гнезде уточки, лежат только одни перышки. Взяли они гнёздышко и кинули в печь. Оно там и сгорело.
Принесла девушка воду, увидела деда с бабой — и прямо к гнёздышку. А гнёздышка нет. Она и заплакала.
Дед и баба уговаривают:
— Не плачь, голубонька, будешь ты у нас дочерью, родным нашим дитятком!
А она отвечает:
— Век бы жила у вас, коли бы вы не сожгли гнёздышка да не подглядывали за мною. А теперь не хочу! Сделай мне, дед, прялочку да веретёнце!
Дед с бабой плачут, уговаривают.
— Нет,- говорит,- не поверили, подглядывали за мною, уйду от вас!
Сделал дед прялочку и веретёнце.
Села она на дворе и прядёт. Летит стая уток. Увидали её, закричали:
— Вот наша девушка,
Вот наша пригожая!
Возле хаты сидит,
В нашу сторону глядит.
Она им отвечает:
— Не полечу с вами.
Как была я на лужку,
Повредила ножку.
Вы меня покинули,
Вы меня оставили!
Прялочка шумит,
Веретёнце звенит.
Кинем ей по перышку,
Пускай с нами летит!
Они бросили ей по перышку и дальше полетели. Летит другая стая уток. Увидали они девушку, закрякали:
— Вот наша девушка,
Вот наша пригожая!
Возле хаты сидит,
В нашу сторону глядит.
А она в ответ:
— Не полечу с вами.
Как была я на лужку,
Повредила ножку.
Вы меня покинули,
Вы меня оставили!
Прялочка шумит,
Веретёнце звенит.
Кинем ей по перышку,
Пускай с нами летит!
Кинули ей по перышку. Летит третья стая. Увидали девушку, закрякали, запели:
— Вот наша девушка,
Вот наша пригожая!
Возле хаты сидит,
В нашу сторону глядит.
Прялочка шумит,
Веретёнце звенит.
Кинем ей по перышку,
Пускай с нами летит!
Кинули ей по перышку, обернулась она уточкой и улетела.
Похожие по содержанию произведения раздела:
Шат и Дон Толстой сказка с иллюстрациями …ШАТ И ДОН ТОЛСТОЙ Л. Н
У старика Ивана было два сына: Шат Иваныч и Дон Иваныч. Шат Иваныч был …
Чудесный клад Молдавская сказка …ЧУДЕСНЫЙ КЛАД
Молдавская сказка
Жил когда-то на свете один человек. У него было три сына. Был …
Что дороже Осетинская сказка …ЧТО ДОРОЖЕ
(Осетинская сказка)
Давным-давно жили в одном селении два юноши. Как сойдутся они, …
Четыре брата Пермяк сказка с иллюстрациями …Четыре брата
У одной матери было четыре сына. Всем хорошо удались сыновья, только друг дружку …
- < Следопыт Казахская сказка
- Бой на калиновом мосту Русская сказка с иллюстрациями >
Сказка про утенка Утю — короткая сказка на ночь
Жил-был утенок Утя. Однажды утром оказалось, что у него сегодня день рождения. Мама утка сказала, что Уте уже 2 года и совсем скоро он пойдет в детский сад. Утя необычайно обрадовался, ведь он знал по рассказам своих соседей по пруду, что в детском саду у него появятся много новых друзей. И вот настал долгожданный день. Утя с мамой отправился в детский сад. На пороге их встретила воспитательница. Уте было немножко боязно отпускать мамино крыло, но любопытство взяло верх и Утя перешагнул порог группы.
Мама сказала, что обязательно придет за ним вечером, это успокоило Утю и он побежал рассматривать игрушки. Чего только не было на полках группы- машины, автобусы, эксковаторы, поезда. А еще различные мозаики и конструкторы. А сколько кукол улыбалось с полок Уте, просто разбегаются глаза. » И как же я раньше жил без всего этого» – подумал Утя. Но тут воспитательница объявила, что пора мыть руки и садиться завтракать. На завтрак была каша. Вообще-то Утя не очень-то любил эту кашу, но воспитательница так интересно рассказывала, как эта каша попала к нам на стол, что Утя не заметил, как съел целую тарелку.
А потом все завертелось: сначала все ребята вместе с воспитательницей ходили к куклам в гости и «пекли » бараночки из пластилина, потом пели такую веселую песенку, что песенка еще долго не уходила с языка. А на прогулке играли в волшебный поезд, который вез ребят через леса и горы и поля и моря. Оказалось, что мир очень большой и существует не только пруд и детский сад, но и много чего еще интересного. Но в этом Утя как-то не успел разобраться, решил, что потом спроит у воспитательницы.
После прогулки все пошли обедать. Обед был очень вкусным, а когда Утя допивал компот, у него начали слипаться глаза. «Хорошо бы и поспать» – подумал Утя. И тут же воспитательница пригласила его в спальню. Там Утю ждала мягкая кроватка, а на одеялке были нарисованы веселые гномики. Воспитательница читала детям сказку. Засыпая Утя думал о том, что как же ему повезло. А еще Утя решил, что обязательно, как только вырастет станет воспитателем. Больше он подумать ни о чем не успел, потому что сладко заснул.
Проснулся Утя от веселой музыки. Оказалось, не вставая с кроватки, можно делать веселую и полезную зарядку. «Надо будет обязательно научить этому мамочку», подумал Утя. И тут ему стало грустно. Ведь это был его первый день без мамы и сейчас ему очень захотелось поплакать. Но воспитательница подошла к нему и шепнула на ушко о том, что в раздевалке его уже целый час ждет мамочка, ждет, когда же он проснется. «Все-таки обязательно стану воспитателем» – подумал уже во второй раз Утя, -»они дарят детям радость».
Когда Утя с мамочкой шли домой, рот его не закрывался. Утя хотел рассказать маме все: и то, как полезно по утрам есть кашу, и про зарядку, и про привязчивую песенку, и про волшебный поезд. А дома вся семья собралась за столом. Все пили чай с тортом, который купил папа по случаю первого дня в детском саду. Утя заснул раньше обычного. А мама с папой еще долго сидели-сидели за столом и говорили, как же Утя подрос за этот день, как поумнел и как они им гордятся…
Читать другие современные сказкиЧитать другие короткие сказки
Белая уточка читать
Один князь женился на прекрасной княжне и не успел еще на нее наглядеться, не успел с нею наговориться, не успел ее наслушаться, а уж надо было им расставаться, надо было ему ехать в дальний путь, покидать жену на чужих руках. Что делать! Говорят, век обнявшись не просидеть.
Много плакала княгиня, много князь ее уговаривал, заповедовал не покидать высока терема, не ходить на беседу, с дурными людьми не ватажиться, худых речей не слушаться. Княгиня обещала все исполнить.
Князь уехал; она заперлась в своем покое и не выходит.
Долго ли, коротко ли, пришла к ней женщина, казалось — такая простая, сердечная!
— Что, — говорит, — ты скучаешь? Хоть бы на божий свет поглядела, хоть бы по саду прошлась, тоску размыкала.
Долго княгиня отговаривалась, не хотела, наконец подумала: по саду походить не беда, — и пошла.
В саду разливалась ключевая хрустальная вода.
— Что, — говорит женщина, — день такой жаркий, солнце палит, а водица студеная так и плещет, не искупаться ли нам здесь?
— Нет, нет, не хочу! — А там подумала: ведь искупаться не беда!
Скинула сарафанчик и прыгнула в воду. Только окунулась, женщина ударила ее по спине:
— Плыви ты, — говорит, — белою уточкой!
И поплыла княгиня белою уточкой.
Ведьма тотчас нарядилась в ее платье, убралась, намалевалась и села ожидать князя.
Только щенок вякнул, колокольчик звякнул, она уж бежит навстречу, бросилась к князю, целует, милует. Он обрадовался, сам руки протянул и не распознал ее.
А белая уточка нанесла яичек, вывела деточек: двух хороших, а третьего — заморышка; и деточки ее вышли — ребяточки.
Она их вырастила, стали они по реченьке ходить, злату рыбку ловить, лоскутики сбирать, кафтаники сшивать, да выскакивать на бережок, да поглядывать на лужок.
— Ох, не ходите туда, дети! — говорила мать.
Дети не слушали; нынче поиграют на травке, завтра побегают по муравке, дальше, дальше — и забрались на княжий двор.
Ведьма чутьем их узнала, зубами заскрипела. Вот она позвала деточек, накормила-напоила и спать уложила, а там велела разложить огня, навесить котлы, наточить ножи.
Легли два братца и заснули; а заморышка, чтоб не застудить, приказала им мать в пазушке носить, — заморышек-то и не спит, все слышит, все видит.
Ночью пришла ведьма под дверь и спрашивает:
— Спите вы, детки, иль нет?
Заморышек отвечает:
— Мы спим — не спим, думу думаем, что хотят нас всех порезати; огни кладут калиновые, котлы высят кипучие, ножи точат булатные!
— Не спят!
Ведьма ушла, походила-походила, опять под дверь:
— Спите, детки, или нет?
Заморышек опять говорит то же:
— Мы спим — не спим, думу думаем, что хотят нас всех порезати; огни кладут калиновые, котлы высят кипучие, ножи точат булатные!
«Что же это все один голос?» — подумала ведьма, отворила потихоньку дверь, видит: оба брата спят крепким сном, тотчас обвела их мертвой рукой — и они померли.
Поутру белая уточка зовет деток; детки нейдут. Зачуяло ее сердце, встрепенулась она и полетела на княжий двор.
На княжьем дворе, белы как платочки, холодны как пласточки, лежали братцы рядышком.
Кинулась она к ним, бросилась, крылышки распустила, деточек обхватила и материнским голосом завопила:
— Кря, кря, мои деточки!
Кря, кря, голубяточки!
Я нуждой вас выхаживала,
Я слезой вас выпаивала,
Темну ночь недосыпала,
Сладок кус недоедала!
— Жена, слышишь небывалое? Утка приговаривает.
— Это тебе чудится! Велите утку со двора прогнать!
Ее прогонят, она облетит да опять к деткам:
— Кря, кря, мои деточки!
Кря, кря, голубяточки!
Погубила вас ведьма старая,
Ведьма старая, змея лютая,
Змея лютая, подколодная;
Отняла у вас отца рóдного,
Отца рóдного — моего мужа,
Потопила нас в быстрой реченьке,
Обратила нас в белых уточек,
А сама живет — величается!
«Эге!» — подумал князь и закричал:
— Поймайте мне белую уточку!
Бросились все, а белая уточка летает и никому не дается; выбежал князь сам, она к нему на руки пала.
Взял он ее за крылышко и говорит:
— Стань белая береза у меня позади, а красная девица впереди!
Белая береза вытянулась у него позади, а красная девица стала впереди, и в красной девице князь узнал свою молодую княгиню.
Тотчас поймали сороку, подвязали ей два пузырька, велели в один набрать воды живящей, в другой — говорящей. Сорока слетала, принесла воды. Сбрызнули деток живящею водою — они встрепенулись, сбрызнули говорящею — они заговорили.
И стала у князя целая семья, и стали все жить-поживать, добро наживать, худо забывать.
А ведьму привязали к лошадиному хвосту, размыкали по полю: где оторвалась нога — там стала кочерга; где рука — там грабли; где голова — там куст да колода. Налетели птицы — мясо поклевали, поднялися ветры — кости разметали, и не осталось от ней ни следа, ни памяти!(Афанасьев, т.2, записано в Курской губернии, илл. Т.Шеваревой, изд. Малыш, 1991 г., fairyroom.ru)
Русская народная сказка «Белая уточка»
Один князь женился на прекрасной княжне и не успел ещё на неё наглядеться, не успел с нею наговориться, не успел её наслушаться, а уж надо им расставаться, — надо было ему ехать в дальний путь, покидать жену на чужих руках. Что делать! Говорят, век обнявшись не просидеть. Много плакала княгиня, много князь её уговаривал, наказывал не покидать высокого терема, не ходить на беседу, с дурными людьми не водиться, плохих речей не слушаться. Княгиня обещала всё исполнить. Князь уехал, она заперлась в своём покое и не выходит.
Долго ли, коротко ли, пришла к ней женщина, казалось, такая простая, сердечная!
— Что, — говорит, — ты скучаешь? Хотя бы на божий свет поглядела, хоть бы по саду прошлась, тоску развеяла, голову освежила.
Долго княгиня отговаривалась, не хотела, наконец подумала: по саду походить не беда, и пошла. В саду разливалась ключевая хрустальная вода.
— Что, — говорит женщина, — день такой жаркий, солнце палит, а водица студёная — так и плещет, не искупаться ли нам здесь?
— Нет, нет, не хочу! — а там подумала: «Ведь искупаться не беда!»
Скинула сарафанчик и прыгнула в воду. Только окунулась, женщина ударила её по спине.
— Плыви ты, — говорит, — белою уточкой!
И поплыла княгиня белою уточкой. Ведьма тотчас нарядилась в её платье, убралась, намалевалась и села ожидать князя. Только щенок вякнул, колокольчик звякнул, она уж бежит навстречу, бросилась к князю, целует, милует. Он обрадовался, сам руки протянул и не распознал её.
А белая уточка нанесла яичек, вывела деточек — двух хороших, а третьего заморышка. И деточки её вышли — ребяточки. Она их вырастила, стали они по реченьке ходить, золотую рыбку ловить, лоскутики собирать, кафтанчики сшивать, да выскакивать на бережок, да поглядывать на лужок.
— Ох, не ходите туда, дети! — говорила мать.
Дети не слушали: нынче поиграют на травке, завтра побегают по муравке, дальше-дальше — и забрались на княжий двор. Ведьма чутьём их узнала, зубами заскрипела…
Вот она позвала деточек, накормила, напоила и спать уложила, а там велела разложить огня, навесить котлы, наточить ножи. Легли два братца и заснули, а заморышка, чтоб не застудить, приказала им мать в пазушке носить — заморышек- то и не спит, всё слышит, всё видит.
Ночью пришла ведьма под дверь и спрашивает:
— Спите вы, детки, или нет?
Заморышек отвечает:
— Мы спим — не спим, думу думаем, что хотят нас всех порезати, огни кладут калиновые, котлы висят кипучие, ножи точат булатные!
— Не спят!
Ведьма ушла, походила, походила, опять под дверь:
— Спите, детки, или нет?
Заморышек опять говорит то же:
— Мы спим — не спим, думу думаем, что хотят нас всех порезати, огни кладут калиновые, котлы висят кипучие, ножи точат булатные!
«Что ж это всё один голос?» — подумала ведьма, отворила потихоньку дверь и видит: оба брата спят крепким сном. Тотчас обвела их мёртвой рукой — и они померли.
Поутру белая уточка зовёт деток; детки не идут. Зачуяло её сердце, встрепенулась
она и полетела на княжий двор. На княжьем дворе белые, как платочки, холодные, как пласточки, лежали братцы рядом. Кинулась она к ним, бросилась, крылышки распустила, деточек обхватила и материнским голосом завопила:
— Кря, кря, мои деточки!
Кря, кря, голубяточки!
Я нуждой вас выхаживала,
Я слезой вас выпаивала,
Тёмну ночь недосыпала,
Сладок кус недоедала!
— Жена, слышишь небывалое? Утка приговаривает.
— Это тебе чудится! Вели утку со двора прогнать!
Её прогонят, она облетит да опять к деткам:
— Кря, кря, мои деточки!
Кря, кря, голубяточки!
Погубила вас ведьма старая,
Ведьма старая, змея лютая,
Змея лютая, подколодная.
Отняла у вас отца родного,
Отца родного — моего мужа,
Потопила нас в быстрой реченьке,
Обратила нас в белых уточек,
А сама живёт-величается!
«Эге!» — подумал князь и закричал:
— Поймайте мне белую уточку!
Бросились все, а белая уточка летает
— Стань белая берёза у меня позади, а красная девица впереди!
Белая берёза вытянулась у него позади, а красная девица стала впереди, и в красной девице князь узнал свою молодую княгиню. Тотчас поймали сороку, подвязали ей два пузырька, велели в один набрать воды живящей, в другой говорящей. Сорока слетала, принесла воды. Сбрызнули деток живящей водою — они встрепенулись, сбрызнули говорящей — они заговорили. И стала у князя целая семья, и стали все жить-поживать, добра наживать, худо забывать. А ведьму привязали к лошадиному хвосту, размыкали по полю: где оторвалась нога — там стала кочерга, где рука — там грабли, где голова — там куст да колода; налетели птицы — мясо поклевали, поднялися ветры — кости разметали, и не осталось от неё ни следа, ни памяти!
