СОДЕРЖАНИЕ
Сказочные повести и стихи
Успенский – человек, который всё успевает
Дорогие читатели, дети и взрослые!
Не радуйтесь, если вы приобрели (купили, взяли почитать у друзей, получили в подарок или украли из библиотеки) эту книгу. Дело в том, что все книги Успенского очень заразные… Нет, не в том смысле, что их посыпали каким-нибудь вредным порошком. А в том, что, прочитав одну его книгу, хочется тут же прочесть вторую, третью, четвёртую… А их Эдуард Успенский написал великое множество.
Шапокляк и почтальон Печкин, кот Матроскин и пёс Шарик, дядя Фёдор и Колобки, Вера и Анфиса и многие другие. Они стали настолько знаменитыми и популярными, что вышли из книг и шагнули в нашу реальную жизнь.
Успенский пишет не только книги, но и пьесы для театра, сценарии для радио и телевидения. Именно он придумал замечательные телепередачи «АБВГДейка» и «Лекции профессора Чайникова», он создавал знаменитую «Радионяню». По произведениям Успенского было снято огромное количество мультфильмов и фильмов.
Успенский не только весёлый, но и удивительно добрый писатель. В своих книгах он никого сильно не наказывает: вредную старуху Шапокляк не сажают в тюрьму или в сумасшедший дом, а только посылают на воздушных шариках в дальние страны (тоже мне наказание!). Даже вреднющего Печкина не отправляют на пенсию, а наоборот – дарят ему велосипед.
Когда Успенский вёл занятия с детьми, сочиняющими сказки, самым строгим наказанием было обещание «посадить непослушного ребёнка на шкаф». И все дети с восторгом кричали:
– Эдуард Николаевич! Накажите меня. Меня. Меня!
И Эдуард Николаевич поступал честно: «наказывал» всех по очереди… по справедливости.
Принято считать, что книги всегда чему-нибудь учат. Обычно учебники – это что-то скучное и не очень интересное. Но книги Успенского – совсем другое дело. Они учат читателей не только добру и справедливости, но и разным полезным вещам. «Грамота» приучит к чтению самых ленивых дошкольников, «Бизнес крокодила Гены» – обучает азам экономики, а «Лекции профессора Чайникова» – самое настоящее пособие по физике. Можно сказать, что Успенский изобрёл новый жанр – весёлые учебники. И это, наверное, потому, что он не только хочет учить других, но и сам любит учиться.
И как он всё успевает – непонятно. Может быть, потому что фамилия у него такая – Успенский? Или потому что Эдуард Николаевич ещё очень молодой писатель и у него много энергии и здоровья?
– Очень молодой? – удивятся некоторые грамотные читатели. – Ведь ему же шестьдесят с хвостиком!
– Какой же вы молодой, когда вам пятьдесят лет?
– А крокодилы живут триста лет, по-этому я ещё очень молод!
Писатели живут не меньше крокодилов. Шекспиру, например, скоро будет пятьсот. А Гомеру уже бабахнуло две с половиной тысячи лет. Так что у Успенского всё ещё впереди.
Что у мальчиков в карманах
Что у мальчиков в карманах
Как у девочек на платье
Есть кармашек для платка,
И в руке девчонка держит
На метро два пятака.
Вот и весь ее багаж…
Ну а что же мальчик наш?
А у мальчика на платье
Пять карманов или шесть.
Носовой платок — не знаю,
А рогатка точно есть.
Авторучка, батарейки,
Ремешок от телогрейки.
Выключатель, зажигалка
(Не работает, а жалко).
Мел в коробочке и ластик,
Пузырек и головастик.
Он в бидоне находился,
А бидончик прохудился,
Чтоб теперь его спасти,
Надо в речку отнести…
Карандаш, перо, точилка,
Гирька и увеличилка.
В целлофане пирожок —
Одному щенку должок…
Вот каков он, мальчик наш,
И каков его багаж.
Для него и самосвала,
Очевидно, будет мало.
Дать ему для багажа
Пять машин из гаража.
Рыболов
За город начал
Рыбак собираться.
Удочку взял,
Чтобы рыбу ловить,
Взял дождевик,
Чтобы им укрываться,
Взял самовар,
Чтобы чай кипятить.
Взял он кровать,
Чтобы спать на кровати.
Взял он ковер,
Чтоб на нем загорать.
Взял он дрова,
Чтоб ему не искать их.
Взял чемодан —
Почему бы не взять?
Взял керогаз,
Полотенце,
Мочалку,
Книги,
Журналы,
Кресло-качалку,
Лампу,
Ружье,
Сапоги,
Одеяло.
Взял он собаку,
Чтоб все охраняла.
Ровно две тысячи
Нужных вещей
Стал он укладывать
В лодке своей.
Лодка качнулась,
Воды зачерпнула,
Перевернулась
И вмиг утонула.
Ровно неделю потом
Из реки
Вещи вытаскивали
Рыбаки.
И говорили;
— Послушай, чудак,
Ты кто угодно,
Но не рыбак.
Ведь для хорошего
Для рыбака
Удочка только нужна
И река!
Матрёшка
Сидела в матрешке
Другая матрешка
И очень скучала
Матрешка в матрешке.
А в этой матрешке —
«Матрешке в матрешке» —
Сидела скучала
Другая матрешка.
Сидела скучала
Другая матрешка
Размером, конечно,
Поменьше немножко.
В матрешке «размером
Поменьше немножко»
Сидела матрешка
Не больше горошка.
Сидела матрешка
Не больше горошка
И тоже скучала
Несчастная крошка.
И что интересно
В «несчастной той крошке»
Еще разместились
Четыре матрешки.
Еще разместились
Четыре матрешки,
Примерно такие,
Как мушки и мошки.
Любому понятно,
Что каждой матрешке
Хотелось побегать
В саду по дорожке,
Хотелось в траве
Поваляться немножко,
Размять свои ручки,
Размять свои ножки.
Но что они
Могут поделать, матрешки?
У них деревянные
Ручки и ножки.
У них деревянные
Ручки и ножки.
Скучают матрешки
И то понарошке.
Недоверчивая баллада
Великий корольНедоверчивым был.Поэтому всюдуСекретность вводил.Он клятвам не верил,Не верил словам,А верил бумагам,Печатям, правам.
Однажды корольИскупался в пруду,И так получилось —Попал он в беду.Пока он купался,Плескался, нырял,Какой-то бродягаОдежду украл.
Вот к замку подходитВеликий король,Стоит у воротИ не помнит пароль.Быть может, «винтовка»,Быть может, «арбуз»…Ну надо ж, такойПолучился конфуз!
Но все же охранникВпустил короля —Король ему сунулЧетыре рубля,Решив про себя:«Погоди, фараон!Я все отберу,Когда сяду на трон!»
Потом он решает:«Пойду-ка к жене,Скажу ей, чтоб выдалаСправочку мне.Пускай не надетоНа мне ничего,Узнает женаКороля своего!»
Но тут наступилЩекотливый момент.Жена говорит:— Предъяви документ.Быть может, ты правоИмеешь на трон,А может быть, ты —Иностранный шпион.
Король собираетПридворную знать:— Должны наконец, вы, ребята,Меня опознать!А ну-ка, взглянитеНа этот портрет!Ну что, я похожНа него или нет?
Из массы придворныхВыходит одни:— Не можем мы васОпознать, гражданин.На этом портретеКороль молодой,А вы, посмотрите, —Совсем уж седой!
Король прямо с местаНа площадь помчалИ очень там долгоНароду кричал;— А ну, отвечай мне,Любимый народ,Король я тебеИли наоборот?
Народ совещалсяЧетыре часа.Ругался, плевался,Затылки чесал.Потом говорит:— Может, ты и король,Но только ты насОт ответа уволь.
Не видели мыКороля своего.В закрытой каретеВозили его.Кого там возили —Тебя или нет,Ответить не можем.Таков наш ответ.
Узнав, что народОтказал наотрез,Король разозлилсяИ в драку полез.Потом заметался,Забегал в слезахИ умер буквальноУ всех на глазах.
У старого замкаТропинка бежит,А рядом с тропинкойМогилка лежит.Кто там похоронен?Отвечу, изволь,В могилке лежитНеизвестный король.
С тех пор пробежалоДве тысячи лет,И к людям теперьНедоверия нет.Сейчас вам на словоПоверит любой,Конечно, когда у васСправка с собой.
Пластилиновая ворона
Мне помнится, вороне,
А может, не вороне,
А может быть, корове
Ужасно повезло:
Послал ей кто-то сыра
Грамм, думается, двести,
А может быть, и триста,
А может, полкило.
На ель она взлетела,
А может, не взлетела,
А может быть, на пальму
Ворона взобралась.
И там она позавтракать,
А может, пообедать,
А может, и поужинать
Спокойно собралась.
Но тут лиса бежала,
А может, не бежала,
А может, это страус злой,
А может, и не злой.
А может, это дворник был…
Он шел по сельской местности
К ближайшему орешнику
За новою метлой.
— Послушайте, ворона,
А может быть, собака,
А может быть, корова,
Ну как вы хороша!
У вас такие перья,
У вас глаза такие!
Копыта очень стройные
И нежная душа.
А если вы залаете,
А может, и завоете,
А может, замычите —
Коровы ведь мычат, —
То вам седло большое,
Ковер и телевизор
В подарок сразу врУчат,
А может быть, вручАт.
И глупая ворона,
А может быть, корова
А может быть, собака
Как громко запоет.
И от такого пения,
А может, и не пения
Упал, конечно, в обморок
От смеха весь народ.
А сыр у той вороны,
А может быть, собаки,
А может, и коровы
Немедленно упал.
И прямо на лисицу,
А может быть, на страуса,
А может быть, на дворника
Немедленно попал.
Идею этой сказки,
А может, и не сказки
Поймет не только взрослый,
Но даже карапуз:
Не стойте и не прыгайте,
Не пойте, не пляшите
Там, где идет строительство
Или подвешен груз.
Рыжий
Если мальчик конопат,
Разве мальчик виноват,
Что родился рыжим, конопатым?
Но, однако, с малых лет
Пареньку прохода нет,
И кричат ехидные ребята:
— Рыжий! Рыжий! Конопатый!
Убил дедушку лопатой —
А он дедушку не бил,
А он дедушку любил.
Вот он к деду. Ну, а дед
Говорит ему в ответ:
— У меня ведь тоже конопушки!
Если выйду я во двор,
Самому мне до сих пор
Все кричат ехидные старушки:
«Рыжий! Рыжий! Конопатый!
Убил дедушку лопатой».
А я дедушку не бил,
А я дедушку любил.
В небе солнышко горит
И мальчишке говорит:
— Я ведь тоже рыжим уродилось.
Я ведь, если захочу,
Всех подряд раззолочу.
Ну-ка посмотри, что получилось!
Рыжий папа! Рыжий дед!
Рыжим стал весь белый свет!
Рыжий! Рыжий! Конопатый!
Убил дедушку лопатой!
А если каждый конопат,
Где на всех набрать лопат?!
Вера и Анфиса
У девочки Веры теперь есть подружка,
Она не котёнок, она не игрушка,
Она иностранка, она интуристка,
Она обезьянка по кличке Анфиска.
Анфиска,
Анфиска,
Анфиска.
Её папа рад, и её мама рада.
Другую сестрёнку рожать им не надо,
Ведь есть иностранка, ведь есть интуристка,
Ведь есть обезьянка по кличке Анфиска.
Анфиска,
Анфиска,
Анфиска.
Их девочка Вера росла одинокой,
Могла стать сердитой, могла стать жестокой.
Теперь она вырастет доброю самой
И станет, наверно, прекрасною мамой.
Ведь есть иностранка, ведь есть интуристка,
Ведь есть обезьянка по кличке Анфиска.
Анфиска,
Анфиска,
Анфиска.
Смешной слонёнок
Одну простую сказку,
А может, и не сказку,
А может, не простую
Хочу я рассказать.
Ее я помню с детства,
А может, и не с детства,
А может, и не помню,
Но буду вспоминать.
В одном старинном парке,
А может, и не в парке,
А может, в зоопарке
У мамы с папой жил
Один смешной слоненок,
А может, не слоненок,
А может, поросенок,
А может, крокодил.
Однажды зимним вечером,
А может, летним вечером
Он погулять по парку
Без мамы захотел.
И заблудился сразу же,
А может, и не сразу же
Уселся на скамеечку
И громко заревел.
Какой-то взрослый аист,
А может, и не аист,
А может, и не взрослый,
А очень молодой,
Решил помочь слоненку,
А может, поросенку,
А может, крокодильчику,
И взял его с собой.
— Вот это твоя улица?
— Вот это моя улица.
А может быть, не эта,
А может, не моя.
— Вот это твоя клетка?
— Вот это моя клетка.
А может, и не эта,
Не помню точно я.
Так целый час ходили,
А может, два ходили
От клетки до бассейна
Под солнцем и в пыли.
Но дом, где жил слоненок,
А может, поросенок,
А может, крокодильчик,
В конце концов нашли.
А дома папа с бабушкой,
А может, мама с дедушкой
Сейчас же накормили
Голодного сынка,
Слегка его погладили,
А может, не погладили,
Слегка его пошлепали,
А может, не слегка.
Но с этих пор слоненок,
А может, поросенок,
А может, крокодильчик
Свой адрес заучил
И помнит очень твердо,
И даже очень твердо.
Я сам его запомнил,
Но только позабыл.
Разноцветная семейка
Жил осьминог
Со своей осьминожкой,
И было у них
Осьминожков немножко.
Все они были
Разного цвета:
Первый — зеленый,
Второй — фиолетовый,
Третий — как зебра,
Весь полосатый,
Черные оба —
Четвертый и пятый,
Шестой — темно-синий
От носа до ножек,
Желтый-прежелтый —
Седьмой осьминожек,
Восьмой —
Словно спелая ягода,
Красный…
Словом, не дети,
А тюбики с краской.
Была у детишек
Плохая черта:
Они как хотели
Меняли цвета.
Синий в минуту
Мог стать золотистым,
Желтый — коричневым
Или пятнистым!
Ну, а двойняшки,
Четвертый и пятый,
Все норовили
Стать полосатыми,
Быть моряками
Мечтали двойняшки —
А кто же видал моряка
Без тельняшки?
Вымоет мама
Зеленого сына,
Смотрит —
А он не зеленый, а синий,
Синего мама
Еще не купала.
И начинается
Дело сначала.
Час его трут
О стиральную доску,
А он уже стал
Светло-серым в полоску.
Нет, он купаться
Нисколько не хочет,
Просто он голову
Маме морочит.
Папа с детьми
Обращается проще:
Сложит в авоську
И в ванне полощет.
С каждым возиться —
Не много ли чести?
Он за минуту
Их вымоет вместе.
Но однажды камбала
Маму в гости позвала,
Чтобы с ней на глубине
Поболтать наедине.
Мама рано поднялась,
Мама быстро собралась,
А папа за детишками
Остался наблюдать —
Их надо было разбудить,
Одеть,
Умыть,
И накормить,
И вывести гулять.
Только мама за порог —
Малыши с кроватей скок,
Стулья хвать,
Подушки хвать —
И давай воевать!
Долго сонный осьминог
Ничего понять не мог.
Желтый сын
Сидит в графине,
По буфету скачет синий,
А зеленый на люстре качается.
Ничего себе день начинается!
А близнецы, близнецы
Взяли ножницы
И иголкою острою
Парус шьют из простыни.
И только полосатый
Один сидит в сторонке
И что-то очень грустное
Играет на гребенке,
Он был спокойный самый.
На радость папы с мамой.
— Вот я вам сейчас задам! —
Крикнул папа малышам. —
Баловаться отучу!
Всех подряд поколочу!
Только как их отучить,
Если их не отличить?
Все стали полосатыми.
Ни в чем не виноватыми!
Пришла пора варить обед,
А мамы нет,
А мамы нет.
Ну а папа —
Вот беда! —
Не готовил никогда!
А впрочем, выход есть один.
И папа мчится в магазин:
— Я рыбий жир
Сейчас куплю
И ребятишек накормлю.
Им понравится еда!
Он ошибся, как всегда.
Ничто так не пугает мир,
Как всем известный
Рыбий жир.
Никто его не хочет пить —
Ни дети и ни взрослые,
И ребятишек накормить
Им, право же, не просто.
Полдня носился с ложками
Отец за осьминожками:
Кого ни разу не кормил,
В кого пятнадцать ложек влил!
Солнце греет
Пуще печки,
Папа дремлет
На крылечке.
А детишки-осьминожки
Что-то чертят на дорожке:
— Палка,
Палка,
Огуречик,
Вот и вышел человечек,
А теперь
Добавим ножек —
Получился осьминожек!
Тишина на дне морском.
Вот пробрался краб ползком.
Круглый, словно сковородка.
Скат проплыл, за ним треска.
Всюду крутится селедка,
Несоленая пока.
Словом, все теперь в порядке.
Но какой-то карапуз
Где-то раздобыл рогатку
И давай стрелять в медуз.
Папа изловил стрелка
И поколотил слегка.
А это был вовсе
Не папин сынок,
А просто соседский
Чужой осьминог.
И папа чужой
Говорит очень строго:
— Я своих маленьких
Пальцем не трогаю.
С вами теперь поквитаться хочу.
Дайте я вашего поколочу.
— Ладно, берите
Какого хотите,
Только не очень-то уж
Колотите.
Выбрал себе осьминог малыша
Взял и отшлепал его не спеша,
Только глядит —
А малыш темно-синий
Стал почему-то вдруг
Белым как иней.
И закричал тогда папа чужой:
— Батюшки-светы,
Да это же мой!
Значит, мы шлепали
Только моих.
Так что теперь
Вы должны мне двоих!
Ну, а в это время
Дети-осьминожки
Стайкою носились
За одной рыбешкой…
Налетели на порог
И запутались в клубок.
Папы стали синими,
Папы стали белыми:
— Что же натворили мы,
Что же мы наделали?
Перепутали детишек
И теперь не отличишь их!
Значит, как своих ушей
Не видать нам малышей!
— Вот что, —
Говорит сосед, —
Выхода другого нет!
Давайте мы их попросту
Разделим пополам:
Половину я возьму,
А половину — вам.
— УРА! УРА!
УРА! УРА! —
Если б не безделица:
Девятнадцать пополам,
Кажется, не делится.
Устали, измучились
Обе семейки
И рядышком сели
На длинной скамейке,
Ждут:
— Ну когда ж
Наши мамы вернутся?
Мамы-то в детях
Своих разберутся.
Анализ стихотворения «Память» Успенского
Стихи «Память» Эдуарда Николаевича Успенского – юмористическая зарисовка в фольклорных традициях.
Стихотворение написано не позднее 1991 года. В этот период писатель давно уже пользуется заслуженной популярностью автора книг и сценариев мультфильмов для детей. Он же стоял у истоков легендарной телепередачи «Спокойной ночи, малыши!» В жанровом отношении – перевертыш, путаница, небылица, 7 строф со смешанной рифмовкой (сплошная перебивается нерифмованными строчками). Главный герой начинает с ответственного заявления: «я не зря себя хвалю». Оказывается, он – мастер повторять всякое услышанное предложение без малейшей ошибочки. Весьма удобное качество в заучивании, к примеру, стихов. Вторая строфа – экзамен для памятливого героя. Всего-то и нужно запомнить, что некий Ваня отправился на конную прогулку вместе со своей собачкой. В это же время некая старушка занята не менее важным делом: моет запылившийся кактус на окне. Однако в пересказе героя история превращается в фантастическую, даже пугающую: пока Ваня прогуливается, кактус отмывает запылившуюся старушку. При следующей попытке правильно воспроизвести события все и вовсе становится вверх дном. Кактус взбирается на лошадь. Собака, как ни в чем не бывало, послушно трусит рядом. Старушке еще хуже: ее задача – вымыть Ваню на подоконнике. В предпоследней строфе получается совсем уж нескладица. Почтенную старушку Ваня ведет на ремне вместо пса, а кактус чистит животных. Писатель и затевает с читателями веселую словесную игру, и мягко порицает хвастунишек. Как и принято в поэзии для детей, эпитетов нет, они уступают место глаголам, создающим динамизм сюжета. Герою истории автор дает имя – это делает ее более зрелищной, запоминающейся. Безусловно, стих подойдет и для занятий по развитию детской речи, мышления, воображения, наблюдательности. Лексика разговорная, интонация самодовольная. Междометие (ну) и вводные слова. Перечисления. Уменьшительные словечки, усиливающие комизм ситуаций (старушка, собачка). Множество рефренов, повторов слов, анафор. Инверсия (ехал кактус). Несколько вопросов, и финальная игра слов окончательно запутавшегося фантазера («зря» превращается в «зрю»). Язык его заплетается, но он настаивает на своем: «вот и вышло без ошибок».
В «Памяти» Э. Успенского хвастун наводит неразбериху и в стихотворении, и в собственной голове.
Конец стихотворения — все стихи в оригинале.
Стихотворная библиотека. Становитесь участником и публикуйте свои собственные стихи прямо здесь
Стихотворное чудовище — многоязычный сайт о поэзии. Здесь вы можете читать стихи в оригинале на других языках, начиная с английского, а также публиковать свои стихи на доступных языках.
Найти стихотворение, читать стихотворение полностью, стихи, стих, классика и современная поэзия по-русски и на русском языке на сайте Poetry.Monster.
Read poetry in Russian, find Russian poetry, poems and verses by Russian poets on the Poetry.Monster website.
Yandex — лучший поисковик на русском языке
Qwant — лучий поисковик во Франции, замечателен для поиска на французском языке, также на других романских и германских языках
Эдуард Успенский — Память
Эдуард Успенский — Память
— Я не зря себя хвалю,Всем и всюду говорю,Что любое предложеньеПрямо сразу повторю.
— «Ехал Ваня на коне,Вел собачку на ремне,А старушка в это времяМыла кактус на окне».
— Ну о чем тут говорить?Стал бы я себя хвалить.Мне историю про ВанюОчень просто повторить:
Ехал Ваня на коне,Вел собачку на ремне,Ну, а кактус в это времяМыл старушку на окне.
Ехал кактус на коне,Вел собачку на ремне,А старушка в это времяМыла Ваню на окне.
Ехал Ваня на окне,Вел старушку на ремне,Ну, а кактус в это времяМыл собачку на коне.
Знаю я, что говорю.Говорил, что повторю.Вот и вышло без ошибок,А чего хвалиться зрю?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push();
Птичий рынок
Птичий рынок,
Птичий рынок…
Золотым июльским днём
Птичий рынок…
Золотым июльским днём
Между клеток и корзинок
Ходим с папою вдвоём.
Видим – рыбки продаются,
Плавники горят огнём.
Мы на рыбок посмотрели
И решили, что берём!
Раздавал котят бесплатно
Симпатичный продавец,
На котят мы посмотрели,
посмотрели,
посмотрели –
И забрали наконец.
Тут нам белку предложили.
– Сколько стоит?
– Пять рублей. –
На неё мы посмотрели,
посмотрели,
посмотрели –
Надо взять её скорей.
И совсем перед уходом
Мы увидели коня.
На него мы посмотрели,
посмотрели,
посмотрели,
посмотрели,
посмотрели…
И купили для меня.
А потом пошли домой,
Всех зверей забрав с собой.
Вот подходим к нашей двери,
Вот решили постучать,
Мама в щёлку посмотрела,
посмотрела,
посмотрела,
посмотрела,
посмотрела…
И решила: НЕ ПУСКАТЬ!
